Доминион – это небольшой островок реальности в окружении плотного белоснежного полотна тумана. По сути, туман и есть Валеосаман, а доминионы – это лишь то, что превращает Валеосаман в единое целое, бесчисленные места пыток грешников. В тумане нет жизни, в нём нет растений или воды, нет животных, нет даже звуков, в нём нельзя ни с кем столкнуться, но можно остаться в его объятиях навсегда, так и не найдя спасительные границы доминиона. Туман – это двери в доминион, двери, которые могут быть и закрыты, не только защищая островок реальности от посягательств из вне, но и не выпуская его гостей во внешний мир. В каждом доминионе действуют свои законы и правила. Магия и умения, технологии и оружие – в разных доминионах всё это будет работать по-разному. Где-то самый слабый маг сможет создать огромный огненный вихрь, испепеляющей всё на своём пути, хотя обычно с трудом способен бросить во врага даже огненный шар. В другом же месте даже самый могущественный волшебник не сможет даже зажечь взглядом свечу. Зачастую о подобных особенностях можно догадаться по внешнему виду доминиона. Например, в мире вечных льдов использовать огонь будет затруднительно, в мире средневековья технологические приспособления будут вести себя непредсказуемо. У каждого доминиона есть свой владыка, тот монстр, чьи деяния были столь ужасны, что в этом мире расплаты он получил собственный небольшой ад, вечно терзающий своего хозяина. Каждый доминион – как кривое зеркало, отражающее родной мир своего хозяина. Похож, но это совсем не то. Родной, но доставляющий бесконечную боль. Те, кто бесконечно любили родной мир лишаются здесь всех причин его любить. Те, кто были защищены – чувствуют постоянный страх. Охотники становятся жертвами, владыки – рабами собственных иллюзий. Доминион беспощаден к своему хозяину и к его гостям, не столько желая уничтожить их, сколько заставить страдать, испытывать страх, боль, грусть. Владыка доминиона не обязательно жив, порой владельцы клочков мира гибнут, оставляя границы своих владений вечно открытыми для гостей, или наоборот, навсегда их закрывая, лишая случайных гостей возможности когда-нибудь покинуть их мирок.